Возле Тьмы. Чужой - Страница 77

- Понимаю. Но мне надо знать, зачем вы ловите чужих, - продолжал я гнуть свою линию.

- Зачем тебе?

- Надо. Просто надо. Чтобы кое-что понять.

- Иди к Липперсу, может он тебе скажет, - вздохнул Пикетт. - Он должен знать. А я не знаю ничего, это закрытая от меня информация.

Липперс, Липперс, все же я к тебе точно зайду. Прямо подталкивают к такому решению.

- Он вообще людей принимает?

- Не знаю, - засмеялся Пикетт. - К нему не ходит никто, потому что он здесь ничего не решает, он просто представитель и вообще он тоскливый зануда. Зайди, узнай.

- Хорошо, зайду, - уверил я его. - На неделе и зайду.

- Вот и зайди. А теперь ответь на мои вопросы, пожалуйста.

Ага, щас я так взял и ответил. Чтобы Липперса потом расспрашивать уже из карантина, или куда здесь чужих увозят. Но версия во время разговора у меня в голове сложилась. Как покойный Милославский имел версию под каждый случай, так и я, похоже, тоже буду.

- Чужие проваливаются откуда-то - сюда, так? - задал я вопрос.

- Да, все верно.

- А я провалился отсюда - куда-то. А потом сумел найти дорогу назад.

- Еще раз с этого места, что-то я не понял, - явно озадачился Пикетт.

- Повторяю для слабослышащих: люди проваливались не только сюда, но и отсюда. Тебе приходилось расследовать исчезновения людей?

- Нет, этим другой отдел занимался. Но люди пропадают время от времени, верно.

- Вот я и пропал. А потом вернулся.

Ну, насколько-то версия сработала. Пикетт выглядит сильно озадаченным. Минуты три он вообще ничего не говорил, просто молча пил пиво и думал. Допив, смял банку, бросил ее в пластиковый мусорный бак, приподняв крышку, затем спросил меня:

- Тебе еще одну принести?

- Ага.

- Смотри за мясом.

Точно озадачился.

Пикетт шел в дом, я услышал через открытую дверь, как открылся, а потом закрылся холодильник. Затем он снова появился на крыльце.

- Лови.

Холодная увесистая банка хлопнулась мне в ладони. Я быстро допил начатую и открыл эту.

- Я никогда не слышал, чтобы люди возвращались из других миров, - сказал Пикетт. - Слышал только про тех, кто провалился сюда. И про тех, кто исчез навсегда.

- Если бы здесь не случилось эпидемии, сюда бы никто не вернулся. - конструкция версии в моей голове сложилась уже стройная и логичная, знай вываливай. Поэтому слова Пикетта меня в тупик вовсе не поставили. - Проваливаются только в те миры, где случилась какая-то катастрофа. Если бы здесь все было хорошо, то обратной дороги не было бы.

- Ты… гм… исчез до эпидемии? - чуть насторожился Пикетт.

- Во время нее. В самом начале, насколько я понимаю.

- И вернулся только сейчас? - еще более настороженно спросил он.

- Нет, к концу эпидемии. Если ты к тому, что я заразился и надо выждать инкубационный период… Но ты забыл про анализы, я чист.

- Да, верно, - кивнул он, явно успокоившись. - На суперкорь ты чист. Что-то я запаниковал. Подожди… а в каком мире ты был? Там тоже эпидемия или что?

- Там вообще непонятно что, - решил я сильно не завираться и рассказывать все же и правду иногда. - Там была мировая война, все следы налицо. Но населения не было вообще. Зато там были трупоеды, которых там называли просто тварями, и было вот это… места, откуда твари берутся. Только там их было намного больше, мест таких, равно как и тварей. Так что за то время, что я там прожил, узнал о них очень много. Мне кажется, что эти самые трупоеды появляются во всех мирах, где что-то такое случилось. Они вроде падальщиков. И провалиться можно тоже только в такие миры. Они затягивают в себя.

Пикетт почесал в затылке, покивал. У него явно мой рассказ в голове укладывался с трудом, но и не верить мне было уже трудно - множественность миров стала для всех очевидной, так что если кто-то проваливается сюда, то почему бы и не проваливаться отсюда?

- Если там не было населения, то с кем ты там вообще был?

- Там только вот такие же чужие, как я для них. Очень много. Миров бесконечно много и людей, как следствие, проваливается очень много. Сколько сюда провалилось?

- Не знаю, - подал он плечами. - В Анклавах содержится несколько тысяч, вроде.

- А когда начали проваливаться?

- Через пару недель после того, как все это, - он кивнул куда-то в сторону, подразумевая эпидемию, - началось. Я еще в полиции работал, когда мы наткнулись на совсем одуревшую девку, которая не могла понять куда попала. Приняли за сумасшедшую, но потом появились новые и новые. Сколько ты там был? - перевел он тему. - Несколько месяцев?

- Что-то вроде.

- А что с возрастом?

- Там время странное. И как-то переходы повлияли, похоже. И, кстати, я думаю, что тут время тоже стало странным. Просто его слишком мало прошло, чтобы вы это заметили.

- В смысле?

- Оно должно замедлиться. Там оно шло в десять раз медленней нормального. А местами, возле таких вот… «мутных пятен», даже задом наперед. И здесь так должно быть, я думаю. Ладно, - сменил уже я тему разговора, - ты теперь доволен?

- Не знаю, - развел он руками. - Я обескуражен. Если ты не наврал… а проверить я не могу, то разговор вылился во что-то совсем другое. Ты… как-то можешь это доказать?

- Ты знаешь, могу. Но не прямо сейчас, для этого надо в отель заехать. Можешь потом со мной прокатиться, а могу завтра на аэродром все завезти, если хочешь.

Вот карабин мой и пригодится. А то даже не знал что с ним делать, и патронов под него все равно не добудешь, и для самолета лишний вес, и просто выбросить жалко. Пусть теперь Пикетт попробует в этом мире аналог под «двести пятьдесят карбайн» найти.